Москва, февраль.
Снежит потихоньку.
Холодно, крылья самолета заледенели и мы мнут 15 стояли и ждали, когда подъехавшие с двух сторон специальные машины, перегретым паром очистили летательные поверхности.
И вот огромный Боинг, мощно – невероятная упругость почувствовалась, когда тяжелой ладонью ускорения вдавило в кресло – и в тоже время мягко, оторвался от бетонных плит взлетной полосы.
Итак, ароматизированный классическими карамельками Трансаэро, двенадцати часовой перелет начался. Внутренняя напряженность и готовность к тяжелому многочасовому перелету. Но возможно, выбранное электронной регистрацией заранее место у окна, а также удобное расположение кресла, а может быть давний опыт длительных переездов, или все дело в красивых стюардессах – позволили, в общем-то, терпимо перенести длительное высиживание в не очень удобном кресле.
Сон.
Музыка.
Два перерыва на кормежку.
Чтение.
Весь полет под ногами облака. Тяжелые, плотные, легкие, ватные, пушистые… Какая-то темная прямая полоса сопровождала нас большую часть полета – тень от самолета, от измененной структуры сгоревшего в двигателях воздуха.
Движение противоположную сторону времени. Солнце все время с нами.
«Уважаемые дамы и господа, наш самолет готов к посадке». Мы нырнули в многоуровневую облачную конструкцию, а через тридцать минут аплодисменты благодарили экипаж за полет и профессиональное мягкое касание взлетно-посадочной полосы.
Странное ощущение: на часах одиннадцать часов ночи, но светит яркое солнце – вот она, машина времени в действии, – сутки удлинились на восемь часов.
Тепло, солнечно, зелено. Доминикана не встретила чем-то особенным. На Кипре это была плотная и терпкая соленая морская духота и безводная простота. В Арабских Эмиратах – всеобъемливающая проникающая жара и лоск, который придается богатством и заботой о людях.
Доминикана…
О… Если бы не пальмы, то – не очень глубокая глубинка южной летней России. Та же трава, тот же бетон, то же высокое голубое небо. Не жарко. Тепло. И абсолютно неуловимые тончайшие ароматы. Нас повели длинной ошалевшей от двенадцати часов самолетопребывания человеческой полосой к входу в аэропорт.
Две огромные к таможенному контролю очереди – несколько самолетов приземлилось одновременно, – в которой смешались русские, белорусы, украинцы, даже казахи, немцы, англоговорящие…
Отупляющая медленность – почти неподвижное стояние на одном месте, и если бы не огромнейшие вентиляторы, то было бы довольно не комфортно – отсутствие понимания, что делать, куда идти. Под искусно сделанной без единого гвоздя пальмовой крышей тысяча человек, декларации, поиски ручек, доллары: «а сколько? а нам сказали 20, 15?». Непонятные по смыслу, но понятные по интонации немногочисленные возмущения иностранцев, более частые – на русском языке.
Наконец очередь задвигалась.
Где-то застучали невидимые бубны, маракасы, гитары – местный экзотический сюрприз из четырех человек? Напевающий однообразный нехитрый мотивчик, с ярко выраженной испанской составляющей.
Деньги – десять долларов – взяли, квиточки дали, через два метра квиточки забрали, еще через два метра забрали, не вникая в суть написанного с таким трудом заполненные декларации – такое ощущение, что там можно было писать все, что угодно: «а эту детальку мы сделаем из картона», – вернули паспорт.
Кстати, возьмите пустые бланки деклараций с собой. Вам все равно придется их заполнять при вылете, поэтому, чтобы не носиться и не искать их потом в аэропорту, сделайте это сейчас.
И все это с широкой улыбкой.
«Оля!» (Holla) звучит везде.
Испанский… Снова чувствуешь свою ущербность от незнания языка.
Автобус встречающего туроператора, бутылка холодной воды при входе.
Ждем, пока сквозь массу жаждущих отдыха, столпившихся на границе, соберутся все, кого ждем.
Так постепенно к двенадцати часам полета прибавляются часы стояния в очереди, ожидания в автобусе и развозка туристов по отелям.
Надо сказать спасибо гиду Ольге от «Натали турс», она сопровождала всех наших туристов до тех пор, пока их регистрировали в отелях.
Девятнадцать часов, стемнело моментально.
Отсутствие каких-либо эмоций и восторгов. Все-таки, это усталость, которую не сняли ни бокалы вина и мохито, ни кофе.
Ванна.
И почти мгновенное погружение в сон.
И вот теперь, привычка спать мало, и просыпаться чрез 2-3 часа сна, пишу небольшой отчет о прошлом дне. На часах планшета московское время 14:26, на часах телефона – местное 6:26.
Вот такое оно – время.